Русско-шведские торговые отношения в XVII веке

Статья расскажет о развитии торговых отношений России со Швецией в XVII в. и их противоречивом характере.

В XVII в. Россия вела торговые отношения со Швецией. Здесь важно почеркнуть, что переход морского побережья России в 1611 – 1617 п. в руки Швеции не внес существенных перемен в сложившийся характер балтийской торговли русских торговых людей, которые продолжали преимущественно сами, без каких-либо посредников, ездить по морю на своих судах с товарищами в Швецию и там вести прямую торговлю со шведскими купцами. Именно  Столбовский договор положил начало прямой русско-шведской торговле.

Соперничая с англичанами и голландцами в торговле с Россией, шведское правительство прилагало большие усилия к тому, чтобы перенести русскую торговлю из Архангельска в Ревель, Нарву и Ниеншанц. На последний им возлагались особенно большие надежды.

Шведский король Густав Адольф и его преемники в XVII в. всерьез планировали превратить этот город в крупный центр всей торговли русских с иностранцами. Приезжая в Ниен, русские торговые люди останавливались на постой у местных жителей. Часть товаров распродавалась на месте, другая направлялась в Стокгольм. и др. города Швеции. Нельзя не отметить, что в экспортной торговле русских купцов преобладали ремесленные изделия: обработанные меха, выделанные шкуры и кожи, рукавицы, мыло, ножи, пилы, плуги и др., а также селитра и поташ. Из Швеции импортировались медь различных сортов, железо и изделия из него, оружие, краска и т. д.

Несмотря на то, что шведское правительство было заинтересовано в хороших торговых отношениях с Россией, последние складывались противоречиво, а иногда и конфликтно, о чем свидетельствуют сохранившиеся документы. Так, в 1639 г. в Посольский приказ обращались ладожские торговые люди А. Романов и П. Прокофьев. Они жаловались, что в Канцах над ними (помимо взысканной торговой пошлины) было учинено форменное насилие: местный таможенник вынудил отказаться от соболей за вознаграждение, вдвое уступавшее фактической стоимости их пушнины.

В 1642 г. в Посольский же приказ обращался новгородский торговый человек Ф. Степанов. Он сообщал, что в Канцах сего непроданного товара взыскивалась пошлина, чего прежде не делалось.

В обоих случаях за подписью царя Михаила Федоровича направлялись грамоты шведской королеве Христине. В одной из ответных грамот Христина ссылалась на свой указ 1642 г., согласно которому купцы, уплатившие налог в Ниеншанце, могли затем беспошлинно торговать в Швеции, располагая соответствующими документами — пассами. Однако русских купцов это не устраивало. Они снова и снова жаловались, негодуя на то, что в Стокгольме их заставляли проходить повторный таможенный досмотр, а «порубежного города канетских воевод и приказных людей письмам не верят».

В 1648 г. появился новый шведский таможенный устав о товарах, вывозимых из России и привозимых через Ревель, Нарву и Ниеншанц. Согласно ему, отменялись таможенные пошлины на русские товары, привозимые в Ниеншанц. Незначительные пошлины взимались только с транзитных грузов, отправлявшихся дальше от невских берегов.

Русские подданные получили право на оптовую торговлю с иностранцами, возможность складировать и вывозить из Ниена любые товары, за исключением соли, сельдей и зерна, торговля которыми находилась в монопольном распоряжении канецких граждан.

Однако Россия не придавала большого значения этим и другим уступкам со стороны Швеции. Она не смирилась с территориальными потерями и готовилась к войне за возвращение Ижорской земли. Это произошло в 1656 – 1658 гг. город Ниеншанц был уничтожен русской армией в самом начале войны и на время прекратил свое существование.

Кардисский мир 1661 г. восстановил статьи мирного договора 1617 г. Одновременно был повышен уровень экономического сотрудничества обеих стран. Шведы разрешили русским купцам торговать в ряде своих городов, в т.ч. в Ниеншанце. Подобные же обязательства приняла на себяи Россия.

Обе стороны взаимно признали монопольные права на торговлю медью — за шведским правительством, льном и Коноплей — за русским. Статьи Кардисского договора о торговых привилегиях шведских и русских подданных были подтверждены в Плюссе (1666) и Москве (1684).

На практике же русско-шведские отношения продолжали складываться непросто, противоречиво. В 1663 г. на дипломатическом уровне до шведской стороны доводилось, что в Стокгольме, Риге, Колывани, Канцах и других городах Швеции русским Купцам чинились «невольности и помешки и задержанье в торговле и обида».

На переговорах в Плюссе снова говорилось о многих несправедливостях, которые приходилось терпеть русским подданным от шведов и на шведской территории, где их подвергали пыткам, правежу и др. стеснениям.

В 1673 г. тихвинские посадские люди рассказывали в Новгородской приказной палате, что и после Плюсского договора в Канцах таможенники переписывали их товар и взимали с него пошлину ефимками любскими и золотыми, «а своими медными деньгами не емлют».

Вопиющий произвол допускался и при таможенном оформлении, когда, например, русские суда заставляли причаливать у таможенной пристани для выяснения веса привозимых товаров. Казус заключался в том, что стокгольмский берковец равнялся 10 пудам, а канецкий — только 8. Избыточный груз, который с неизбежностью обнаруживался при взвешивании, подлежал конфискации.

Впрочем, целый ряд обоснованных претензий имела и шведская сторона. Так, русские купцы, ремесленники и крестьяне, годами проживавшие в Канцах, уклонялись от налогов и повинностей, приходившихся на горожан. Более того, фактически пользуясь теми же правами, что и местные жители, они торговали в розницу не только русскими товарами, но и товарами иностранного происхождения (шелком, тканями, бархатом и пр.). Россияне обвинялись и в том, что привозили в Ниен своих ремесленников, скорняков, жестянщиков и др., скупавших в окрестностях города необходимое сырье и материалы, из которых затем изготавливались мануфактурные изделия, продававшиеся как товары иноземного происхождения.

Заслуживает внимания и тот факт, обративший на себя внимания шведского правительства, что русские купцы широко скупали у финских ремесленников медные водосточные трубы. Пользуясь тем, что пошлина с вывозимых из шведских владений мануфактурных изделий была намного ниже, чем с необработанной меди, они вывозили и медный лист, предусмотрительно свернутый в трубы.

Швеции не удалось превратить Ниеншанц в главный порт внешней торговли России. В ХVII в. им продолжал оставаться Архангельск. На Балтике основной товарооборот России шел через Ригу, Ревель и Нарву. Здесь доминировали немецкие купцы, которые скупали российские товары, перепродавая их затем в страны Западной Европы.

Тем не менее экспорт в Швецию через Ниеншанц примерно третью часть балтийской торговли России. Сюда ежегодно приходило свыше 100 купеческих судов, до половины из которых были русскими. Торговлю через Ниен своих руках новгородские, тихвинские, ладожские, олонецкие торговые люди, напрямую связанные с купечеством Швеции и других европейских стран.

Незадолго до начала Северной войны Канцы и Стокгольм начали посещать богатые и небогатые торговые люди, ремесленники и даже крестьяне. В самом начале Северной войны десятки их были арестованы в Швеции. Одновременно у них было конфисковано товаров на огромную по тем временам сумму — 300000 рублей.

Вы можете задать Ваш вопрос, отправив его на адрес электронной почты:

declarant.ivanova@gmail.com